«Россия обстреляла архив Службы безопасности Украины в Чернигове. Он сгорел, а вместе с ним — полмиллиона документов. Сгорела и часть истории моей семьи».
– Анна Яценко, Чернигов
В архиве СБУ в Чернигове хранилось более восьми тысяч уголовных дел на жителей области, осужденных в советские времена. Это сотни тысяч протоколов допросов, приговоров, фотографий, выводов о реабилитации или отказе в ней. Это уникальная информация о человеческих судьбах — как жертв преступлений, так и исполнителей, о казненных и выживших.
Семь лет назад уголовные дела стали доступными для всех, украинцев и иностранцев, потомков, журналистов, историков. Сотрудники архива помогали посетителям с поиском, объясняли специфику работы с документами. Каждый мог скопировать все необходимое своими средствами: сканером, фотоаппаратом, даже телефоном.
Эти копии — единственное, что осталось у нас от архива СБУ в Чернигове. Тем не менее это лишь несколько процентов от потерянного.
Чаще всего люди искали в архиве информацию о своих родственниках. Я нашла там дело о гибели моего деда — Ивана Яценко. Его убили в 1948 году. Через месяц у него родился сын, мой папа. Поэтому он знал о своем отце только по фото и преданиям родных.
После Второй мировой войны мой дед Иван работал в военкомате в райцентре. Однажды к нему приехали жители села Васкивцы, откуда он был родом, и предложили возглавить сельский совет. Никто из местных не хотел занять этот пост — меньше, чем через год, в селе убили четырех представителей власти. Иван согласился, но проработал всего полгода. Его застрелили во время заседания. Об этих событиях в моей семье почти не говорили.
Только два года назад благодаря документам, хранившимся в архиве СБУ в Чернигове, я узнала, что убийцу нашли на следующий день. Им оказался односельчанин — уголовный преступник, у которого с дедушкой был личный конфликт. Протоколы его допросов, свидетельства соучастников, очевидцев, даже моей бабушки — это 334 страницы уголовного дела из архива СБУ. Это сложная палитра бюрократических формулировок и неразборчивого почерка, а также информации о сопутствующих преступлениях — ограблениях, разбоях, незаконном хранении оружия. Это несколько абсурдная история послевоенного села на Черниговщине, когда факту хищения колхозного зерна уделяли больше внимания, чем убийству человека.
Такие дела — едва ли не единственная возможность узнать о судьбах родных, увидеть их на фото, прикоснуться к предметам, которые им принадлежали. Паспорт, трудовая книжка, украшения, различные справки, частная переписка, награды во что бы то ни стало могло быть вещественным доказательством. Однако в деле о моем деде не было ничего из упомянутого. Там была только пуля, которой его убили. Безответный свидетель. После уничтожения архива — это разве что кусок расплавленного металла среди пепла.
Архив СБУ в Чернигове — не единственный, к которому мы потеряли доступ в результате российской агрессии. Мало известно о состоянии таких же архивов в Крыму, Донецке и Луганске, а теперь и в Херсоне. Российским атакам подверглись архивные здания в Харькове и Николаеве. Вряд ли архивы — основная цель россиян. Но тотальность войны означает, что и они становятся ее жертвами. Именно документы из бывших советских архивов в Украине свидетельствуют о масштабах преступлений, которые творились здесь в течение ХХ века.
Означает ли возможность их уничтожения, что и современные российские преступления со временем забудутся? Это только иллюзия. История ХХ века научила нас, что память передается даже в условиях запретов и умалчивания.
Illustrated by @guschinatanya
