Как пахнет свобода? Она пахнет Украиной! Как пахнет Украина? Она пахнет СВОБОДОЙ!!!

Как пахнет свобода? Она пахнет Украиной! Как пахнет Украина? Она пахнет СВОБОДОЙ!!!

Запах свободы.

Костик был небольшого роста, пухленький, немножко нескладный. Добрячок-пухлячок. А еще он был моим одноклассником.

Мы были дружны как одноклассники, которые не живут рядом. Есть такой тип дружбы, когда дружишь только в рамках школы. Школьных мероприятий, сборищ одноклассников. Иногда цепляешь быт такого друга, зайдя за ним перед школой или после школы. Но чем живет человек не знаешь.

Я всегда считал его этаким неуклюжим, неповоротливым. В футбол он не играл, не бегал. Поэтому я был сильно удивлен, когда в военкомате, на приписной комиссии он вызвался приписаться к погранвойскам.

Было такое действо в СССР. В 8-он классе все должны были первый раз пройти мед. комиссию в военкомате. Нас водили по врачам, а потом в одних трусах выстраивали перед комиссией в белых халатах и погонах. И каждый должен был сделать шаг вперед и сказать в каких войсках он хочет служить.

Лучше всех были подготовлены те у кого были старшие братья. Они знали процедуру, но молчали о ней. Те, кто ничего не знали о этой процедуре … они были не готовы и просто копировали кого-то из друзей. Друг захотел быть десантником, значит и мне надо идти в десантники. Это было похоже на игру. Этакая дворовая войнушка. Все не в серьёз.

Костик захотел быть пограничником. Уверенно так, будто готовился к этой фразе давно. Я это хорошо запомнил, потому что я был не готов, а Костик был другом и стоял раньше меня. Понятно, что у меня в приписном тоже было написано про пограничника.

А потом мы закончили школу и разбежались. Я слышал, что он поступил в какой-то институт, а потом вроде бы забрали в армию. А потом я его встретил в своем педе. На курс меньше меня. Встретились и разошлись. Общаги разные, курсы разные. Хоть факультет и один, но общих точек пересечений не было.

Потом я закончил институт. Найти работу по специальности было очень сложно, но у меня было «все прихвачено» по педагогической линии и меня пристроили в школу. За год я стал очень востребованным учителем информатики и … когда Костик, через год, зашел ко мне в гости … случайно … и пожаловался, что никак не может найти куда распределиться после института, я тут же организовал еще одну позицию учителя информатики в своей школе.

Так мы стали дружить снова. Теперь уже немного ближе.

Иногда возникали вопросы про прошлую жизнь, вспоминали истории. И всегда, все, что было в области «службы в армии» Костик обходил стороной. Это было странно, потому что все служившие друзья очень ярко рассказывали про свою службу. Мне, не служившему, было невозможно отделить правду от вымысла и я просто с интересом слушал. Это были рассказы как про заграницу. Интересно, не проверить и самому никогда не увидеть. Просто рассказы. А от Костика – ноль.

Однажды, как-то так получилось, что я был дома один несколько дней. Оля с Гришей куда-то уехали, а я остался на хозяйстве. И вот звонок в дверь. Открываю – Костик. С какими-то пакетами.

– Привет! У меня сегодня День Рождения. Что-то никого видеть не хочу, можно я у тебя отпраздную?

– Какой вопрос, проходи!

Так я первый раз встретился с выпившим Костиком. До этого ни разу. Даже капли в рот не брал. И вот выпив достаточно, он заплакал. Тихо так. Не как пропойца бывший завязавший с бухлом, а как человек, у которого вдруг вскрыли какую-то рану. И понеслись воспоминания.

Оказалось, что таки его взяли в пограничники. В Туркмению. На границу с Афганом. Летучий отряд на БТРе. Границы как таковой не существовало и они никогда точно не знали где они сейчас: все еще в Туркмении или уже в Афгане. Он рассказывал про ужасных душманов и про то как тяжело терять друзей. Про засады. Про то как у него на руках умирал друг, а он ничего не мог сделать.

А потом … он рассказал, что … «вот едешь по дороге и видишь идет крестьянин поле пашет. Вроде мирный. Но они все в халатах, а под халатом у каждого всегда автомат. Так вот … Едешь, видишь его и на всякий случай … убиваешь. Потому что он же может в спину выстрелить. Сначала автоматной очередью, а потом, чтоб наверняка, несколько гранат. А уж потом остановиться и проверить. Ингода автомата никакого не было, но … а вдруг был бы …»

Страшно? Нет. Самое страшное, что я считал Костика героем. Ужасные душманы. Убийцы, которые стреляют в спину. Они плетут планы как бы убить наших героических ребят.

Мозг – довольно простая штука. Маркер «свой-чужой». Свой всегда прав, чужой всегда не прав. Простое деление и простое оправдание. Свой – прав. А кто свой? Тот, кто больше знаком. И что страшно: свой имеет все права, потому что прав, а чужой не имеет никаких прав, потому что не прав.

Выборочное право. И даже аргументировать ничего не надо. Душман, он же далеко, абстрактный, грязный, вонючий, не культурный. Костик, он же свой. Пухленький, добродушный, конкретный, культурный … учитель. Злые душманы вынудили доброго Костика защищаться. Прикрывать спину. Защищать друзей.

Все однозначно. Никаких вопросов. Кости – герой. Душман – мудак.

Выборочное право очень легко принималось в СССР. Все Законы СССР были направлены на определение отношений власти и народа. Власть как бы не народ. У власти свои права, у народа свои. Нормальным считалось, что один человек может иметь право решать что сделать с другом человеком. При этом совершенно нормальным было ощущение полного бесправия. Нормальным.

Боже, как сейчас это страшно понимать. Нет, не то, что это есть. А ТО ЧТО ЭТО БЫЛ Я!!!!! Я!!! Это со мной было. Это Я СЧИТАЛ ТАКОЕ НОРМАЛЬНЫМ!!!

Да, это не очень нравится, но … но, но, но … тысячу раз но. НО-РМА-ЛЬ-НО

Я излечился от этого недуга в Украине. Боже! Благословенная земля! Святая земля! Земля, где даже пройдя ад совка, нормализацию выборочного права, не дали убить в себе уважение к ВОЛЕ. Убрать выборочное право и считать святой любую жизнь.

Приехав в Украину, я будто окунулся в чан с живой водой. Это невозможно передать. Это чувство, его не объяснить.

Вы можете тысячу раз прочитать про море, но никогда не поймете как оно пахнет. А тот, кто жил у моря никогда не понимает как это «не знать как пахнет море».

Как пахнет свобода? Она пахнет Украиной! Как пахнет Украина? Она пахнет СВОБОДОЙ!!! Недопущением выборочного права.

У меня нет слов, чтобы объяснить этот запах. Я не могу описать свою благодарность этой Святой Земле за моё исцеление.

Я точно знаю, что россияне не поймут меня. Страшнее то, что они думают, что понимают. Ведь так легко, посмотрев кино про море подумать, что знаешь море. Особенно в нашем информационном мире.

– Как вы там?

– Нормально. Тревога. Что-то летит.

– А куда летит?

Бляяяяяяяяя! Ты вообще о чем? Как мы там? Куда летит?

Летит убивать! Убивааааааать!!!

У тебя было хоть раз, чтобы к тебе в дом стучали чтобы убить? Не в кино. Не в книжке.

Не сморгнуть, не проснуться. Реально стучат. Реально чтобы убить. Знаешь как пахнет страх?

Ты не поймешь. Запах не объяснить. Ты будешь переживать за нас, беспокоиться. Но ты не поймешь.

Не понять, что к тебе стучаться чтобы убить тебя ПО НЕСКОЛЬКО РАЗ В ДЕНЬ. Бл*ть, какой в день, в час!!!

Как мы тут?

Нормально мы тут.

Мы знаем как пахнет свобода. И этот запах забивает все запахи. Да, и страх тоже.

И мы обречены на победу. Потому что на своей земле. На Святой земле, почему-то так любимой Богом.

Будем жить! Слава Украине!

Зорин Дмитрий