На днях я рассказывал своей девушке о том, что с тех пор, как мы с ней состоим в постоянных отношениях, я полностью бросил курить и даже не думаю об этом, не тянусь к сигаретам, не скучаю по ним и даже не курю иногда “тайком”.
Удивленная этим, она спросила меня, как долго после знакомства я курил, и упомянула случай, когда сказала, что от меня пахнет сигаретами, и я ответил, что встречался с клиентом, который курил. Итак, я сказал ей, что после нашей первой встречи курил все меньше и меньше, а когда у нас все стало серьезно и мы начали влюбляться друг в друга, я полностью оставил эту привычку. Потому что для меня было важно, чтобы ей не пришлось иметь дело с этой отвратительной привычкой и всем тем плохим, что она с собой несет.
“Так ты мне солгал?” — спросила она тоном, который мог легко обостриться, и я ответил вопросом на вопрос: “Что бы ты сделала, если бы через два месяца или две недели наших отношений я сказал тебе, что курю?”, на что она ответила: “Я бы сказала тебе убираться к чертовой матери!”.
И это было так. Я знал, что это будет ее реакция, но был так влюблен, что не хотел все испортить. Поэтому солгал — потому что мне было не все равно.
Всю свою жизнь я был жертвой “защиты чувств других” или страха перед тем, как люди отреагируют, если я скажу им факты прямо в лицо, рискуя, что меня выгонят или, что еще хуже, это причинит им боль.
Поэтому я лгу — чуть-чуть, по-глупому, а иногда и по-крупному, и это заставляет меня чувствовать себя довольно плохо. Но иногда я злюсь на них за то, что они не могут обдумать проблему или препятствие без ругани или гнева или хотя бы на мгновение задуматься о том, чтобы вникнуть и понять.
Когда я встретил свою вторую жену, она была потрясающей! Красивая до невозможности, сексуальная, веселая, забавная и без ума от меня. Я не говорил ей, что уже был женат и у меня двое детей, пока не прошло около 90 дней наших отношений. Я полагал, что к тому времени она уже узнает меня, поймет, что я хороший парень, и поймет мое опасение, что я слишком рано рассказал ей что-то важное и рискую спугнуть ее.
Но это было не так. Никто никогда не понимает. И дальше следует третья степень: просьбы объяснить, расспросы “что еще ты от меня скрываешь”, неловкая ситуация на ближайшие несколько дней или недель и, конечно, заряженный пистолет, который могут использовать против меня в любой момент, затягивая до бесконечности долго.
Сейчас я становлюсь более раздражительным и жестким и понимаю, что если бы я просто сказал это, было бы больно, но она бы никуда не делась. У нее появилось бы более сильное чувство спокойствия и уважения из-за моей честности.
Моя девушка не попросила бы меня выйти из игры, потому что она тоже влюбилась в меня, и как только я вышел бы, она бы позвонила мне и спросила: “Ты уверен, что больше не куришь?”, а моя вторая жена спросила бы, единственное ли это, что я скрываю, и она бы полностью вернулась — гарантированно.
Но я боюсь причинить боль, обидеть кого-то, кто любит меня и заботится обо мне, почувствовать себя бессердечным засранцем. И, конечно, я лгу, чтобы защитить их чувства.
Если моя девушка просит меня провести с ней выходные, я говорю, что мне нужно идти на работу… Это ложь, но я не хочу обидеть ее, сказав, что мне не хочется и что я хочу немного времени на свои дела. И я не хочу идти без обязательств и чувствовать, что у меня нет права голоса.
Думаю ли я, что она когда-нибудь скажет (всерьез): “О, все в порядке, мы можем сделать это через несколько дней?” Ни за что на свете.
Я лгал своим начальникам, чтобы они не читали свои снисходительные проповеди о вещах, которые, будучи взрослым и трудолюбивым человеком, я уже знаю. Я врал родителям о своей домашней работе — чаще всего потому, что не понимал ее и боялся, что они скажут, если я им об этом расскажу. Я лгал себе, чтобы оправдать поведение, которого стыдился. Я лгал священнику, уменьшая степень своих грехов, давая ему версию, которая не совсем соответствует реальной и прямой правде.
Пожалуйста, поймите, что эта ложь — не то же самое, что ложь с целью скрыть проступок. Я делал это (уверен, что не я один), и считаю это ужасным поступком. Однако я свернул с этого пути. И теперь с незнакомыми людьми или с кем бы то ни было, если это откровенная ложь, я не говорю ее. А вот и правда! И как же это приятно. А вот с маленькой белой ложью у меня проблемы.
Я не могу поверить, что я единственный человек, который так чувствует или так себя ведет. Я знаю людей, которые “выйдут и скажут”, и хотя некоторые считают их “честными и прямыми” и не жалеют слов, большинство людей считают их бесчувственными засранцами.
Так что теперь у меня дилемма: в свои 64 года я все еще чувствую, что ненавижу обижать людей.
Вот более свежий пример: моя девушка часто спрашивает о браке (фактически каждый раз, когда мы вместе, хотя мы вместе всего около четырех месяцев). Я стараюсь быть “настолько честным, насколько могу”, потому что я действительно хочу быть откровенным. Я объяснил, что после двух браков я просто как бы “завязал” с этим, что нет необходимости иметь зарегистрированные отношения. Чтобы не заставлять ее переживать, я попросил ее дать процессу идти своим чередом и не мучиться будущим — жить здесь и сейчас. Все это, кажется, не замедляет ее расспросы.
Так должен ли я сказать ей, что о браке не может быть и речи и что мы будем жить до тех пор, пока оба уважаем друг друга, верны и взаимны? Остановлюсь ли я на этом, зная, что другая часть, которая абсолютно не подлежит обсуждению, — это правда, и я не могу ее сказать, потому что это может положить конец всему, причинить боль ей или мне, хотя она “заставляет” меня не говорить этого из-за своих постоянных и односторонних ожиданий?
Я точно знаю, что если скажу ей правду, — что брак для меня не является даже отдаленной возможностью по крайней мере в обозримом будущем, — эта удивительная и красивая женщина уйдет. Если я скажу ей, что моя любовь к ней ограничивается страхом, что меня снова уничтожат, она будет очень обижена и, возможно, тоже уйдет.
Моральная дилемма продолжается. Пожалуйста, не стесняйтесь комментировать и будьте полностью честны; я действительно смогу справиться с правдой.
