О любви можно говорить безостановочно, ведь она многоликая и многомерная. Неистребимая, подлинная, неутоленная. Вот только на войне – с особым привкусом. С привкусом гари, пороха, холодного режущего ветра и горечи кофе, сваренного в железной кружке. С налетом удрученности и щемящей тоски.
Таня (имя изменено) – инженер-конструктор из Краматорска. У нее круглое открытое лицо и женственная фигура. Крепкая семья. Сыну в этом году – 14. Они жили, копили, путешествовали. А потом, будто нож полоснул жизнь, и длинная гладкая лента, пахнущая выпечкой, ирисами и игрой в бадминтон, превратилась в два неопрятных куска.
Прощались с мужем трудно. На вокзале выла волчицей, перебивая речитативы поездов. Муж держался, только губы беззвучно шевелились: «Как же я без вас?» Она умела читать по губам. Затем остались лишь две ладони и вагонное исцарапанное стекло. Две руки, привыкшие быть вместе. Вместе готовить ужин, заправлять одеяло в пододеяльник, переклеивать в гостиной обои. Засыпать. Просыпаться. Есть попкорн из одной миски во время просмотров семейного кино…
Об этой паре из Ирпеня я напишу еще не один раз. У них четверо детей и любовь размером со Вселенную. Он воин, прошедший Югославию и Донецк. Волонтер с десятилетним стажем. Она мама с большой буквы. У нее мальчики, девочка, названная в честь его матери, уроки, спортивные секции, полезные завтраки, родительские собрания, чистые субботы и четверги. Математика, поделки из шпагата, споры «кто первый идет в душ». Когда грянула эта бессовестная, бесчеловечная война, он ушел воевать с первой залповой минуты. В старом бронежилете, склеенном в некоторых местах скотчем. Она осталась защищать детей, маму и старенькую, разучившуюся ходить, бабушку. В один из дней забежал проведать семью с разорванными штанами на коленях, так как долго пришлось ползти по настуженной земле. Она молча заселила иголку. Штопала крест-накрест, повторяя привычное: «Во имя Отца и Сына…» Дочь обнимала отца за шею и кричала не своим голосом: «Папочка, больше никогда! Слышишь, больше никогда не пущу тебя на войну!» Воин плакал. Не сводил с жены влюбленных глаз.
В городе Кропивницкий работница ЗАГСа рассказывает, что не помнит такого количества свадеб. Женятся юные, пожилые и влюбленные без возраста.
Они развелись задолго до войны. Что-то не получилось, не склеилось. Не спасало ни Азовское море, ни солнце, заливающее с макушки до пят, ни подрастающая дочь, путающая слоги. Вместо «пакет» – «капет», взамен «бегемот» – «гебемот». Потом -февраль. Бывший муж ушел защищать город, она в несколько этапов увозила ребенка. С ней – его мама и их когда-то общий кот.
Время зависло. Дни превратились в зубную крошку. Мариуполь принимал на себя удар за ударом, но продолжал стоять. Сцепив зубы и натянув желваки. На днях из недр «Азовстали» вырвалась смс: «Родная, ты выйдешь за меня замуж?» Женщина твердо ответила «да».
