“Не существует волшебного лекарства, чтобы все это исчезло навсегда. Есть только маленькие ступеньки вверх: более легкий день, неожиданный смех, зеркало, которое больше не имеет значения”. ~ Лори Халс Андерсон ~
Все началось в начальной школе. Я была пухленькой иммигранткой с сильным акцентом и одеждой, доставшейся мне от родителей. Мне так хотелось нравиться другим детям! Но я понятия не имела, почему все, что я говорила и делала, казалось, отталкивало их.
Мои шутки и комментарии вызывали неловкое молчание или насмешки — особенно в группах. Эти моменты были травмирующими, но они также сбивали с толку. Как я могла заставить их полюбить меня?
Изучая английский язык, я нашла себе компанию на школьном дворе, но надо мной продолжали издеваться за мой вес, мою одежду, мое лицо, которое так легко краснело. Не помогло и то, что половое созревание у меня началось в девять лет — раньше, чем у всех остальных девочек в классе.
Я помню, как однажды в начальной школе шла домой, а за мной шли двое мальчиков и кричали что-то вроде “набрала пару килограммчиков за этот год, да?”. Я помню, как смотрела на свои ноги, ставила одну перед другой и шла домой так быстро, как только могла.
Раны от того, что меня отвергали, издевались и подвергали остракизму, засели глубоко. Я никогда не чувствовала себя в безопасности, если не была в полном одиночестве.
В старших классах я помню, как однажды шла домой и поняла, что популярный парень из класса старше идет позади меня. Он ничего мне не сказал, но мое сердце начало бешено биться, и я стала пристально следить за своими руками, раскачивающимися взад-вперед. Как неловко выглядели эти длинные придатки, выходящие из моего тела! Какой неловкой была я сама!
Несмотря на то, что я шла домой так быстро, как только могла, я не чувствовала себя в безопасности рядом со своей семьей. В доме моих родителей эмоциональное самовыражение не поощрялось и не принималось. Единственное безопасное место было наедине с собой.
Но со временем тревога, которую я испытывала из-за мнения других людей обо мне, проникла и в мое одиночество. Я беспокоилась. Я размышляла. Я слишком много анализировала.
Было трудно постоянно жить в страхе, поэтому я выработала всевозможные неэффективные привычки, которые помогали мне чувствовать себя под контролем. Я морила себя голодом. Я лгала. Я пристрастилась ко всему, что попадалось мне под руку.
Я прошла долгий путь исцеления — не только от токсичных способов, которыми я научилась избегать дискомфорта в окружении других людей, но и от шрамов, изначально вызывавших этот дискомфорт. Путь был долгим и трудным. И я все еще иду по нему.
Я узнала несколько вещей, оказавшихся полезными. Например, я научилась находить мысли, которые вызывают беспокойство в социальных ситуациях, и задавать им вопросы. Я нашла места в своем теле, где я напрягаюсь, когда думаю об этом, и научилась их расслаблять.
Я поняла, что чувство отказа не убьет меня (в то время как бегство от него почти убило). Я научилась справляться со всеми видами некомфортных эмоций, не убегая от них.
Я научилась снижать общий уровень тревожности с помощью физических упражнений, снижения потребления кофеина, ведения дневника, внимательности и большого количества времени, проведенного в одиночестве.
Я узнала, что тренировки перед общественными мероприятиями снижают вероятность того, что они будут спровоцированы. Я узнала, что если дать себе время на повторное проигрывание социальных ситуаций в голове, то это помогает — при условии, что я устанавливаю для себя временные рамки и по окончании времени подвожу итог мыслями о любви к себе.
Я узнала, что иногда мне действительно стоит прислушаться к советам самоосуждения и изменить то, как я разговариваю с людьми. Я все еще учусь тому, какие советы принимать, а какие оставить позади. Я научилась быть мягкой с самой собой, пока разбираюсь в этом.
Когда впервые прошло несколько месяцев, когда я не проваливалась в глубокую яму самоосуждения, я думала, что излечилась. Я думала, что теперь всегда буду чувствовать себя свободно в социальных ситуациях. Но у жизни были другие планы.
Я научилась думать о социальной тревоге и страхе отказа как об аллергии. У меня аллергия на такие мысли, как “Нравлюсь ли я им? Что мне сделать, чтобы понравиться им? Что я сказала не так? Что мне сделать, чтобы они не считали меня странной?”. Чаще всего мне удается избежать попадания в старые шаблоны. Я слышу эти мысли и думаю: “Нет, у меня на это аллергия. Это мне не подходит”.
Но иногда я не успеваю поймать эти мысли, пока не становится слишком поздно. Или они приходят ко мне, когда я устала или нахожусь в состоянии стресса. Или я переживаю серию отказов и не успеваю переварить их, прежде чем мои эмоции и мысли сплетаются в тугую нисходящую спираль.
Такое случается. Это случилось на прошлой неделе. Это продолжалось четыре дня. Я научилась прощать себя, быть мягкой и знать, что я делаю все возможное.
У меня есть друзья с целиакией, которые испытывают побочные эффекты, по крайней мере, в течение нескольких дней, когда едят глютен. В этот момент вред уже нанесен. Единственное, что они могут сделать, это не усугублять ситуацию. Вот что я стараюсь делать.
Я стараюсь не осуждать себя за то, что застряла в самоосуждении на несколько дней. Так с этим легче справиться. Я стараюсь думать об этом как о том, что мой разум распух и заболел. Ему нужно время, чтобы исцелиться. Ему нужны любовь и терпение. Ему не нужно еще больше того, от чего он заболел.
Каждый раз, когда мой разум распухает от осуждения, у меня есть возможность поговорить с собой с любовью, терпением и добротой. У меня также есть возможность больше узнать о себе. Я стараюсь извлекать мудрость из каждого периода страданий.
Раньше я хотела избавиться от этого навсегда, но в последнее время я понимаю, что, возможно, никогда не избавлюсь. Может быть, это действительно как аллергия. Как бы хорошо я ни научилась избегать вещей, которые заставляют меня чувствовать себя ужасно, они всегда будут для меня плохими.
Хотя эти эпизоды все еще неприятны, я больше не чувствую себя беспомощной, когда они приходят. Я тренируюсь. Я испытываю чувство удовлетворения каждый раз, когда мне удается пройти через периоды сомнения в себе с любовью к себе и честностью.
Я не могу контролировать то, что делает меня больной, но я могу быть доброй и любящей медсестрой для себя, когда мне становится плохо. И это дает мне некоторое чувство контроля над ситуацией.
Я не могла контролировать то, что случилось в прошлом. И я поняла, что не могу контролировать свои триггеры в настоящем. Но я могу контролировать то, как реагирую на эти триггеры. И если я не могу реагировать по-другому, то могу контролировать то, как реагирую на эту неудачу.
Каким бы маленьким ни был выбор, он всегда есть. И вместо того, чтобы сосредоточиться на том, чего я не могу сделать, я стараюсь сосредоточиться на том, что я могу.
Это трудный путь. Если вы находитесь на середине похожего пути, я надеюсь, что вы дадите себе поблажку и похвалите себя за то, как далеко вы продвинулись. Вы делаете все, что в ваших силах, и этого более чем достаточно.
Понравилась статья? Поделитесь с друзьями на Facebook:
